Покажи всем!

...

Совет мудреца:

Поиск

Кнопка на меня

  • Для создания кнопки-ссылки на мою страницу добавьте вот этот скрипт по

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Мои статьи

4. Учение Платона об идеях и его влияние на последующую философию

Самым трудным для понимания является платоновское учение о так называемых идеях. Этому термину обычно везет гораздо больше, чем соответствующему понятию. Дать в ясной и отчетливой форме анализ платоновского учения об идеях – очень трудно. А между тем все то новое, что Сократ подготовил и Платон выполнил, как раз связано с этими "идеями". Если для Сократа идея была только "логическим" определением (или феноменологическим описанием вещи), доходившим до целевой структуры, то для Платона, как известно, она вновь оказывается бытием. Идеи у Платона и есть бытие. Тут он возвращается к онтологизму досократиков, хотя это бытие теперь уже не физическое или не просто физическое. Оно, несомненно, есть еще и сознание. Прекрасное, красота есть тоже идея, или идеи; во всяком случае, оно – какой-то момент идеи.

Так что же такое платоновские идеи? Исследователи несколько столетий всячески изощрялись в своих интерпретациях платоновских идей, и входить в их рассмотрение – тоже не дело истории эстетики. Но все же следует остановиться на основном.

Таких основных истолкований можно указать по крайней мере четыре:

  1. абстрактно-метафизическое (Целлер): идеи суть гипостазированные понятия;
  2. феноменологическое (Фуйе, Стюарт): идеи суть наглядно данные художественные объекты;
  3. трансцендентальное (кантианцы во главе с Наторпом): идеи суть логические методы, чисто смысловые "условия возможности" познания;
  4. диалектико-мифологическое (Наторп позднейшего периода, Лосев в ранних своих работах): идеи суть скульптурно-смысловые изваяния, насыщенные магическими энергиями, или попросту боги (в известном аспекте).

Эти четыре основных понимания платоновских идей были нами сформулированы еще в 1930 г. С тех пор в науке о Платоне слишком много утекло воды, чтобы можно было ограничиваться этими пониманиями. За истекшие 30-35 лет выросло и продолжает расти также много и других тенденций, из которых мы бы указали по крайней мере две.

Во-первых, несомненно, продолжает расти антиметафизическое понимание, которое питается такими же тенденциями и в других науках. Эта тенденция стремится видеть в платоновских идеях вместо глухонемых и абстрактно-метафизических субстанций живые и как бы пульсирующие структуры, логическим образом осмысливающие всю реальную или, точнее говоря, всю космическую действительность. В платоновских идеях нисколько не отрицается их субстанциальность и нисколько не отрицается их как бы некоторая отделенность от материального мира. Но в этой субстанциальности подчеркивается ее структурный характер, ее живой лик.

Правда, этот момент автором настоящей книги проводился еще в исследовании 1930 г. Однако там мы еще не выдвигали на первый план тот момент, который в настоящее время уж во всяком случае приходится всячески подчеркивать в связи с достижениями платоноведения за последние три десятка лет.

Этот момент мы назвали бы моделью. Другими словами, платоновская идея не просто субстанция, не просто миф, не просто тот или иной бог и не просто причина соответствующего рода вещей, но еще и их смысловой образец, та их предельная структура, из которой вещи истекают не грубо натуралистически или, вернее сказать, не только грубо натуралистически, но и логически. Идеальная модель вещи порождает эту вещь не только субстанциально, но и логически. А это соединение субстанциального и логического понимания как раз и обеспечивает собою то, что раньше мы называли просто мифом. Миф ведь и есть не что иное, как субстанциальное (а не просто переносное, аллегорическое или метафорическое) осуществление логического понятия. В этих случаях часто теперь говорят именно о моделях, и притом о порождающих моделях, понимая под этим порождением в первую очередь логическое конструирование.

С такого рода мыслью о порождении неокантианцы на рубеже двух столетий выступали весьма часто и весьма настойчиво и даже носились с ним до полной назойливости. Кое-что в этом смысле они успели разгадать также и в Платоне. Однако их логицизм, панметодизм, пангипотетизм, их постоянное фанатическое отрывание логики от онтологии и живых, порождающих функций понятия от самодвижной, саморазвивающейся действительности в корне пресекали всякую возможность овладеть Платоном как подлинно античным мыслителем. В настоящее время эту порождающую модель пытаются объединить с тем диалектико-мифологическим пониманием, к которому в 20-е годы пришел уже и сам Наторп, глава марбургского неокантианства.

Мы в настоящее время считаем необходимым расширить и углубить диалектико-мифологическое понимание платоновских идей. Сейчас, если учитывать основную тенденцию платоноведения и всех наук вообще, это модельно-порождающее, или модельно-генеративное толкование платоновских идей является вполне актуальным и очередным для науки. Поэтому к указанным выше четырем пониманиям платоновских идей в настоящее время необходимо прибавить еще:

  1. диалектико-мифологическое понимание в соединении с модельно-генеративным конструированием.

Другая колоссальная тенденция в современном изучении античной философии заключается в обязательном искании античной и, в частности, греческой специфики. Эту специфику никак нельзя уловить без самого тщательного изучения языка античных философов, их на первый взгляд только мифологических или поэтических образов, а также их терминологии. Раньше прямо начинали с изложения систем античной философии, минуя ее образную сторону и терминологию, то есть минуя их язык или используя его в минимальной степени. Современное передовое платоноведение относится чрезвычайно чувствительно ко всем колебаниям платоновского языка и к поискам настоящего смысла его терминов. Автор настоящей книги после многих лет изучения Платона с этой стороны пришел к твердому выводу, что излагатели платоновской философской системы, не разрабатывающие ее конкретной терминологии, очень плохо разбираются в Платоне и продолжают давать его в старомодном, вполне допотопном виде, минуя не только специфику платонизма, но и просто современные научные методы. Мы приходим к заключению, что Платон вовсе не гонится за философской системой, но, подобно своему учителю Сократу, считает своим главным философским методом вечное искание, вечный переход от одних концепций к другим, сплошное становление философской мысли, и притом становление ценою полной неустойчивости употребляемой терминологии, ценой разнобоя в самом существенном словоупотреблении.

Это у Платона приводит к тому, что в его эстетике не только нет прямого ответа на вопрос о сущности эстетического принципа, но у него остается неизвестным даже и то, что такое, собственно говоря, для него эстетика. И это при самом напряженном и всегда фактически выражаемом чувстве эстетического, прекрасного и всех прочих, можно сказать, бесчисленных, модификаций этого эстетического. Другими словами, весьма обостренный и тщательно проводимый терминологический анализ должен быть в настоящее время обязательным слагаемым всякого анализа Платона, без чего все тайники платоновской мысли останутся для нас закрытыми навсегда.

Этот терминологический анализ платоновской эстетики очень труден, требует учета бесконечного числа текстов, часто становится в тупик перед явным семантическим разнобоем и почти всегда требует приведения нужных текстов Платона в исчерпывающем виде. Сделать это в одной книге, конечно, невозможно; и потому исчерпывающие терминологические анализы будут проводиться нами отнюдь не всегда, но только в тех пунктах, которые мы считали необходимыми или которые были подготовлены предыдущими исследователями. Так или иначе, но без тщательного терминологического анализа платоновской философии всякий современный излагатель Платона, имея в виду сегодняшнее состояние филологической науки, сам обрекает себя на допотопные банальности и на поверхностный дилетантизм (прежнее общее изложение философии Платона см. в кн.: А.Ф.Лосев, Очерки античного символизма и мифологии, т. I, М., 1930, стр. 283-694. Здесь дан критический обзор главнейших интерпретаций Платона (стр. 672 слл.)) .

Последователи

Ранний

Ранний (или «древний») (IV в. до н. э.), связанный с именами Платона и его ближайшего окружения (Спевсипп, Ксенократ, Гераклид Понтийский);

Ученики Платона (платоники) использовали дневник, как основу в его философском подходе к знаниям. Дневник являлся тем местом, где сохранялись впечатления о темах или мыслях, которые были прочитаны, услышаны или обдуманы, и т.о. становились доступными для последующего чтения, анализа и переосмысления. Среди различных обсуждаемых тем особенную важность имел вопрос об онтологическом статусе идей. Начиная с I века до н. э., платоники, используя Аристотеля и пифагореизм, стали решительно бороться со всеми элементами натурализма, сохранившимися ещё у самого Платона и окрепшими в эпоху эллинизма благодаря деятельности стоиков, эпикурейцев и скептиков. Это стало прелюдией к началу следующего периода — промежуточного.

Промежуточный

Промежуточный (или «средний платонизм»)(I в. до н. э. — II в. н. э.). Этот период связан с именами Антиоха Аскалонского, Евдора Александрийского, Плутарха Херонейского, Апулея, Алкиноя, Аттика, Нумения.
После периода скептицизма, начинается формирование догматического платонизма. В I веке до н. э. на путь строгой систематизации платонизма встал Посидоний, преимущественно на основе комментария к платоновскому «Тимею». Основными моментами этого периода принято считать систематизацию платоновского наследия в учебниках, комментирование диалогов Платона и установление различия между учениями Платона и Аристотеля. Итогом этого почти трёхвекового процесса стал Неоплатонизм (III век н. э.).

Неоплатонизм

В этот период проводилась систематическая разработка чёткой трёхчленной иерархии бытия во главе с Единым и утончённая разработка учения о высших сферах умопостигаемого и Единого. Для последователей неоплатонизма дневники являлись также основой для написания более систематизированных эссе, в которых давались описания, а также средства для борьбы с каким-то отрицательным явлением (как например: гнев, зависть, сплетни) или для преодоления какой бы то ни было сложной ситуации или жизненного кризиса (траур, разочарование, изгнание). Основателем неоплатонизма традиционно считают Плотина.

Категория: Мои статьи | Добавил: AZ (08.06.2013)
Просмотров: 4330 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 1
1 AZ  
0
В диалоге «Тимей» Платон вкладывает в уста рассказчику следующие выводы из признания неподвижного бытия истинным объектом познания. Следует
признать наличие трех родов сущего — вечных идей, изменяющихся
конкретных вещей и пространства, в котором существуют вещи: «Во-первых,
есть тождественная идея, нерожденная и негибнущая, ничего не
воспринимающая в себя откуда бы то ни было и сама ни во что не входящая,
незримая и никак иначе не ощущаемая, но отданная на попечение мысли.
Во-вторых, есть нечто подобное этой идее и носящее то же имя — ощутимое,
рождённое, вечно движущееся, возникающее в некоем месте и вновь из него
исчезающее, и оно воспринимается посредством мнения, соединенного с
ощущением. В-третьих, есть ещё один род, а именно пространство: оно
вечно, не приемлет разрушения, дарует обитель всему роду, но само
воспринимается вне ощущения, посредством некоего незаконного
умозаключения, и поверить в него почти невозможно»

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]