Покажи всем!

...

Совет мудреца:

Поиск

Кнопка на меня

  • Для создания кнопки-ссылки на мою страницу добавьте вот этот скрипт по

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Мои статьи

Является ли концепция власти Мишеля Фуко концепцией политической теории?

Политическая Теория

- это абстрактно-логическое отражение и объяснение политических отношений и процессов. В зависимости от характера отражаемого объекта и уровня логической абстракции различают: общую политическую теорию (теорию высшего уровня или метатеорию), стремящуюся дать самую общую концепцию развития политики как общественного явления; политическую теорию среднего уровня - это теория, призванная дать или общую теорию какого-либо сложного политического явления (теория государства, теория самоуправления, теория конфликта и т.п.) или общую концепцию вполне определенной политики (например, политика в феодальном обществе, политика при тоталитаризме, политика в рамках парламентарной республики и т.д.); политическую теорию низшего уровня, имеющую своей целью дать концепцию развития конкретного политического явления (концепция "холодной войны", "хрущевской оттепели" или "горбачевской перестройки" и т.п.). Иногда под политической теорией понимают или саму политологию, или ее концептуальную часть. И для такого понимания имеются вполне определенные основания, состоящие в том, что, вопервых, нельзя представить действительную науку о политике (политологию) без определенной теоретической концепции, бросающей самый общий взгляд на политику, ее сущность, структуру и ход развития: вовторых, сама наука о политике (политология) была невозможна до тех пор, пока общественная мысль не создала теории или концепции, раскрывающие природу основных элементов политической жизни (государства, общества, свободы, демократии, социальной справедливости, международных отношений и т.д.); наконец, политология только тогда окончательно конституировалась как наука, когда разрозненные знания о важных элементах политической жизни не были органически соединены в единое целое, наилучшим образом отражающее политику, позволяющее использовать полученные знания в практических целях. Существует много различных трактовок самой природы теории, что, естественно, сказывается и на понимании существа политической теории. Для одних политическая теория - не что иное, как систематизированный справочник по истории политической мысли, набор сведений о том, кто что сказал по данной проблеме, сопровождаемый авторским комментарием. В этом случае ни о какой действительной теории речь не идет, ибо никакого приращения теоретических знаний о политике не происходит. Для других политическая теория есть лишь средство упорядочения эмпирических данных, независимо от того, идет ли речь об авторской модели (Дюркгейм) или об определенной типологизации (Вебер). Для третьих политическая теория - это определенная парадигма, а потому само развитие политической науки - не в накоплении позитивных знаний об объективных политических отношениях, а в революционной смене парадигм (Т.Кун, 1976). Для четвертых сама политическая теория - это вовсе не сумма общих знаний, отражающих политическую жизнь, а устоявшиеся по тем или иным причинам определенные стили мышления (Галтунг, 1983) и т.д. Весь этот разнобой в понимании теории как таковой, политической теории в особенности, а в связи с этим и в трактовке развития политической теории и, соответственно, политологии связан с утратой перечисленными авторами главного - понимания того, что теория, независимо от степени абстрактности ее выводов (высшего, среднего или низшего уровня), только тогда может претендовать на роль научной теории, когда она дает приращение наших знаний об изучаемом предмете, если ею схвачены и аккумулированы в выводах некоторые новые связи и отношения, имеющиеся в изучаемом объекте и ранее не отмечавшиеся наукой, т.е. если эта теория хотя бы немного приближает нас к истине. Только в меру содержащегося в той или иной политической теории и нового, и прошлого абстрактно-логического знания, отражающего суть политики, данная теория и может служить инструментом дальнейшего познания, моделью систематизации эмпирического материала и средством прогнозирования. Все великие мыслители прошлого, внесшие свой существенный вклад в науку о политике - будь то Платон или Аристотель, Макиавелли или Гоббс, Руссо или Монтескье, Вебер или Маркс - потому и заняли достойное место в истории политической науки, что, опираясь на знания своего времени, обогащенные собственным политическим опытом, они обогатили человечество не умными изречениями и красивыми афоризмами, а теоретическими выводами, настолько далеко выходящими за пределы обобщаемого ими эмпирического материала, что эти выводы в том или ином аспекте "работают сегодня", помогают нашим современникам ориентироваться в нынешней политической жизни. Сила любой, в том числе и политической, теории в том и состоит, что ее выводы глубже и шире того содержания, которое подвергалось обобщению, что и позволяет выводам прошлого не только жить сегодня, но и указывать путь в будущее. Разумеется, у политической теории каждого (высшего, среднего, низшего) уровня свои задачи, а потому неодинакова их эмпирическая база, различаются их метода и не равноценны выводы. Для политологии как науки первостепенное значение имеют две самые абстрактные метатеории: общая теория общественного развития и общая теория политики. Иногда можно встретиться со сближением, если не отождествлением этих весьма разных теорий. Так, Ю.Красин и М.Лейбзон писали: "Если исходить из материалистического понимания истории, то нельзя не признать того, что и политика имеет свою теорию, в основе которой лежит наука об обществе, о законах его функционирований и развития". Конечно же, для понимания политики как общественного явления, как определенной стороны общественной жизни огромное значение имеет наука об обществе в целом, о законах его функционирования и развития. Это важно в двух планах: во-первых, без знания науки об обществе нельзя определить место политики в общественной жизни и, соответственно, место политологии в системе наук об обществе. Вовторых, не имея представления о законах и принципах развития общества в целом, нельзя понять законов и принципов развития такой части общественной жизни, как политика. И все же, говоря о политике, нельзя считать, что в ее основе "лежит наука об обществе, о законах его функционирования и развития", ибо политика - специфическое общественное явление, имеющее свое время возникновения, не совпадающее со временем возникновения общества, свою структуру, свои законы функционирования и развития. Они связаны с "законами функционирования и развития общества", но по своему существу весьма специфичны, ибо часть никогда не совладает с целым. Общая политическая теория (метатеория политики) как раз и должна глубоко раскрыть не только суть политики и закономерности ее функционирования и развития, но и показать их отличия от законов функционирования и развития всего общества, ибо развитие политики более дискретно, чем развитие общества. Но особенно важно здесь то, что необходимо проникновение теории (политической теории) во внутреннюю структуру политики, выявление всех ее составных элементов и аспектов и изучение всех их во всей совокупности и органическом единстве. Только таким путем можно прийти к структуре политологии как науки. . По сравнению с другими социальными науками политология мало "нагружена" теорией. На случайно, что новые теоретические подходы в 60-е гг. были заимствованы из смежных дисциплин: системной теории, кибернетики, герменевтики, структурализма, функционализма. Политология использует и обобщающий метод социологии, и индивидуализирующий метод исторической науки, и казуистический метод юридической науки.
Статья о власти Фуко: http://www.politcom.ru/5946.html

Проблема концептуального определения природы власти является центральным, ключевым вопросом политической науки на протяжении всей истории развития политической теории. Концепция власти М. Фуко, в этом отношении интересует своей нетрадиционностью, новым (неклассическим) подходом к анализу феномена власти.

Она направлена на создание адекватного, приемлемого человеческого общежития. Отказ от персонификации власти дает повод говорить М.Фуко, что с тех пор как Монтескье предлагал разделить государственную власть на исполнительную, законодательную л судебную, произошел прорыв демократических преобразований во многих странах мира. Власть, по Фуко, должна циркулировать и не быть сконцентрированной в одном месте и в одних руках, потому что она должна создавать истину. В этом смысле понятен призыв Фуко к политикам и «интеллектуалам стремиться к власти не ради самой власти, а ради создания прочного фундамента общества. В этом заключается ангажированность интеллигенции.

В работе «Воля к истине» Фуко по-новому развивает концепцию власти. Генеалогия власти содержит ряд положений, принципиально отличающихся от классической концепции власти, берущей свое начало в политической философии, которая интерпретирует власть в границах отношения «закон-подчинение». Он говорит, что мы не должны ставить закон в качестве первоначального анализа власти. «Я не понимаю власть как совокупность институтов и учреждений. Под властью я не разумею определенный способ подчинения, который, исходя из противостояния сил, превратился бы в конец закона».

Власть существует не потому, что существует государство или государственные институты (суд, полиция, армия,..), а наоборот, они есть порождение или воплощение власти. Согласно Фуко, нельзя искать генезис власти в самих институтах государства. Характеризуя социалистическое общество как тоталитарное, Фуко в то же время резко критикует капиталистическое общество как общество дисциплинарное. Он видит в капиталистическом обществе разрыв между «нормальной скрытой11 – как он сам говорит, частью и яркой антисоциальной частый общества. Его. как и многих других (Платона, Аристотеля Гоббса, Локка, Макиавелли и других), интересует проблема гармонии и порядка в обществе. Однако власть он понимает не как насилие, напротив, следует освободить власть от характера насилия. Таким образом, Фуко достаточно обоснованно отказывается от представления власти как об отношении сильных и слабых. Эти отношения являются порождением вездесущих властных отношений, которые ощущаются в повседневной ежеминутной частной жизни.

Многие исследователи на Западе считали Фуко представителем технократической тенденции. С точки зрения других, он нарушает права человека, так как объявляет о так называемой «смерти человека». Речь идет о двойственности человека у Фуко, ибо с его точки зрения существует противоречие между человеком и структурой.


Категория: Мои статьи | Добавил: AZ (20.10.2012)
Просмотров: 2203 | Комментарии: 6 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 3
3 AZ  
0
В-четвертых, способ бытия власти – репрессивность. Именно в принуждении, репрессии наиболее полно выражает себя власть. Власть – это «задержанное насилие»[15]. Даже если мы вслед за Гоббсом усматриваем источник власти в «естественной свободе» человека и его способности отказываться от этой свободы, сущность власти выражается именно в том, что она может заставлять и наказывать. В этом смысле она тождественна государству и законодательству. В соответствии с такой интерпретацией, власть – это «способность одного индивида или группы осуществлять свою волю относительно других – или через страх, или через отказ в обычной награде, или в форме наказания и наперекор неустранимому сопротивлению; все эти способы представляют собой негативные санкции»[16]. Таким образом, власть по своей природе негативна: она заставляет, ограничивает, наказывает, не позволяет и т.д.

В-пятых, с негативностью власти связан и ее «внешний» характер. Власть всегда действует извне, она не является имманентной характеристикой тех регионов бытия, в которых проявляется. Власть всегда навязывается, порождая репрессивные отношения. Так, например, она вмешивается в аутентичную область коммуникативной практики и тем самым искажает последнюю. Или власть применяется по отношению к отдельным индивидам, которые до этого существовали как будто вне контекста властных отношений и принуждает их изменять свое поведение. По мнению Исаака, определить власть – это значит определить возможные границы внешнего влияния на человека[17].

Если такая модель понимания власти была еще оправданной при анализе домодерного европейского общества, то ее применение к модерным практикам власти уже не может быть адекватным. Ведь тот тип режима власти-знания, который начал утверждаться в конце XVIII – начале XІX века, уже никак нельзя назвать репрессивным. Это кажется очевидным, принимая во внимание просвещенческую идею «гуманизации власти». Так, в XIX веке исчезает практика телесных наказаний. То, что еще каких-то пол века назад казалось нормальным и даже обычным явлением (например, публичное четвертование), начинает восприниматься европейцем «просвещенного века» как варварство. Главным заданием пенитенциарных институтов становится не изоляция опасных для общества элементов, а их «исправление», «нормализация», то есть, в конце концов, возможность возвращения к общественной жизни. Неотъемлемым институтом судебной системы становится институт экспертов (в первую очередь медицинских), благодаря которому появляются принципиально новые предметные массивы знания – «душевнобольные», «проблемные дети» и т.д. Задание этого института – как можно точнее определять форму патологии злоумышленника с целью организации адекватной формы лечения . Власть становится более мягкой не только в области наказаний, но и в сфере трудовых отношений (гигиена труда, права труда и т.д.), сексуальности (разрешение на включение сексуальности в научный и даже публичный дискурс), детского воспитания (педагогизация) и т.д.
Источник: http://www.scorcher.ru/neuro/neuro_sys/authority/authority1.php

2 AZ  
0
Чем Фуко не устраивала классическая теория власти? В чем заключается преимущество генеалогии? Классическая теория власти предлагает модель (в «Воле к знанию» Фуко называет ее «дискурсивно-юридической», в «Двух лекциях» – «суверенитетной»), в соответствии с которой власть интерпретируется следующим образом.

Во-первых, власть понимается по аналогии с собственностью как совокупностью благ, которыми можно владеть, пользоваться и распоряжаться. Современный политический лексикон, кажется, подтверждает такое понимание власти. Мы говорим: «наделять властью», «распределять власть», «передавать власть» и т.д. По мнению Фуко, такая аналогия между властью и товаром распространилась, в первую очередь, в либеральных теориях: «Эта теоретическая конструкция базируется на идее, в соответствии с которой конституция политической власти подчиняется модели легальной интеракции, втянутой в контрактный тип обмена (отсюда через все эти теории проходит сравнение власти с товаром и богатством)»[12]. Понимание власти по аналогии с собственностью имплицирует понятие суверенитета: «власть является той конкретной властью, которой владеет каждый индивид и частичная или полная передача которой делает возможными политическую власть и суверенитет»[13].

Во-вторых, власть интерпретируется по принципу бинарной оппозиции: всегда есть субъект и объект власти, тот, кто осуществляет власть и тот, по отношению к кому власть осуществляется. Если власть является своеобразной собственностью, то становится очевидным факт «неравного распределения» власти среди субъектов, вследствие чего одни субъекты получают возможность применять свою власть по отношению к другим. Таким образом, власть – это система господства, в которой имеются субъект и объект. Олицетворением этой системы является государство, в котором субъект-объектность власти юридически фиксируется.

В-третьих, на микроуровне власть связывается, преимущественно, с рациональным выбором субъекта. Если власть оказывается специфической формой собственности субъекта, то именно субъект решает вопрос ее применения, распределения или передачи. Власть, таким образом, - это атрибут целерационального действия. Субъект пытается достичь успеха в достижении поставленной цели, а потому сознательно использует определенные механизмы влияния на других. По словам М.Вебера, он осуществляет свою волю даже наперекор воле других[14].

1 AZ  
0
Собственную методологию исследования власти Фуко называет «аналитикой власти» и противопоставляет ее «классической теории власти». Сам французский философ отмежевывался от клейма теоретика власти, подчеркивая принципиально неклассический характер своего исследования. Конкретной формой аналитики власти является генеалогия – антитетическая по отношению к герменевтике процедура, задание которой заключается в выявлении форм исторической взаимообусловленности дотеоретического и теоретического знания, а также научного и публичного дискурса, с одной стороны, и коррелятивных им режимов власти – с другой. Фактически, определенную историческую форму знания и определенную историческую форму власти невозможно отделить друг от друга. Утверждение режима власти (его институциональное закрепление) имплицирует утверждение определенного знания (иерархии знания), которое продуцирует новые формы подчинения человека и наоборот. Поэтому Фуко считает целесообразным говорить про «режимы власти-знания» (pouvoir-savoir), разнообразие которых можно наблюдать в истории. Таким образом, «власть и знание непосредственно имплицируют друг друга; …нет отношений власти без одновременного конституирования коррелятивного поля знания и знания, которое не предусматривает и не конституирует в то же время отношения власти. …познающий субъект, познаваемый объект и модальности знания являются эффектами и фундаментальными импликациями власти-знания и их исторической трансформации»[11]. Смена режимов власти-знания осмысливается не как континуальная трансформация традиционных практик, а как «разрыв».

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]