Политическая культура — составная часть общей культуры человечества. В
соответствии с точкой зрения одних уче­ных она включает в себя те элементы
духовной культуры страны, политического сознания, которые отражают
сово­купность наиболее устойчивых политических ориентации, ценностей,
установок ее народа. При этом она исходит из того, что политическая культура
не включает в себя поли­тическое поведение, но реализуется через него. Другие
ученые утверждают, что политическая культура включает в себя не только
элементы духовной культуры, политическо­го сознания, но и политического
поведения. В конечном итоге главное заключается в том, что обе точки зрения
схо­дятся в понимании того, что политическая культура не за­мыкается в рамках
политического сознания, а находит свое проявление, реализацию в политической
практике.
Политическая культура складывается, с одной стороны, из укоренившихся
представлений населения страны, ка­сающихся сферы политики, обусловленных
традициями, обычаями, верованиями, передаваемыми из поколения в поколение, с
другой стороны, из воспроизводства этих представлений в процессе изменяющихся
условий полити­ческой жизни общества. Следовательно, политическая культура —
динамичное явление, в котором в той или иной мере заложены наследственные
качества. В соответствии со сказанным можно дать следующее определение
полити­ческой культуры: Политическая культура — это уровень и
характер общезначимых политических знаний, оценок и действий граждан,
обусловленных политическим опытом предшествующих поколений и воспроизводством
их в ходе текущей политической жизни.
Впервые термин "Политическая культура" был введен в научный оборот немецким
философом И. Гердером в XVIII веке. Систематизированное же представление о
политиче­ской культуре как составной части политологии сложилось лишь в
середине XX века. Основной вклад в становление и развитие теории политической
культуры внесли Г. Алмонд, С. Верба, А. Липсет, М. Дюверже и некоторые другие
уче­ные.
Характеризуя самые устойчивые представления человека и наиболее типичные
формы его взаимоотношений с властью, стиль его политической деятельности
демонстрирует, насколько им восприняты и усвоены общепризнанные нормы и
традиции государственной жизни, как в повседневной активностисочетаются
творческие и стереотипизированные приемы реализации ими своих прав и свобод и
т.д. Тот же разрыв (противоречие), который складывался между освоенными и
неосвоенными человеком нормативами политической игры, стандартам
гражданноского поведения, является важнейшим внутренним источником эволюции и
развития политической культуры.
В то же время сосуществование ценностей и сиюминутной (чувственной) мотивации
поступков, известное несовпадение намерений и действий человека придают
политической культуре внутреннюю противоречивость, позволяют сосуществовать в
ней "логичным", "нелогичным" и "внелогичным" элементам (В.Парето),
способствуют одновременному поддержанию ею активных и пассивных форм
политического участия индивида.
Особой сложностью отличаетсястиль массового политического поведения граждан,
поддерживаемый строением институтов власти, т.е. политическая культура
общества в целом. Эта политическая культура, закрепляя нормы, стереотипы,
приемы, общения и проч. в политическом языке (соответствующих терминах,
символах и т.д.), придает особую значимость атрибутам государственности
(флагу, гербу, гимну). Тем самым политическая культура стремится
интегрировать общество, обеспечить стабильность отношений элиты и электората.
Там же, где люди отчуждены от власти и не имеют возможности руководствоваться
значимыми для себя политическими ценностями и целями, как правила, возникает
противоречие между официальной (поддерживаемой институтами государства)
политической культурой и теми ценностями (и соответствующими им формами
поведения), на которые сориентировано большинство или значительная часть
населения. Так, например, в ряде стран Восточной Европы официальные цели
"социалистического строительства" в значительной мере внедрялись под
давлением государственных инстанций, ни по-настоящему не встроились в систему
национальных ценностей и традиций. Поэтому и расстование с социалистическим
тсроем прошло там достаточно безболезненно, в виде т.н. бархатных революций.
Однако в разных странах — и даже в тех, где нет существенных противоречий
между официальной и реальной политической культурой, — всегда сужествуют
различия в степени признания и поддержки общественными группами и индивидами
принятых в политической системе норм и традиций. Это свидетельствует о разной
степени культурной оснащенности политических субъектов. Более того, там, где
получают распространение идеи, пренебрегающие ценностью человеческой жизни,
игнорирующие права граждан, где правящий режим заставляет людей
руководствоваться чувствами страха и ненависти друг к другу, утверждает в
общественном сознании идеологию насилия, — там распадается ткань политической
культуры. Культурные ориентиры и способы политического участия уступают место
иным взаимоотношениям граждан с властями. Фашистские, расистские,
шовинистические движения и терроризм, охлократические формы протеста и
тоталитарный диктат властей неспособны поддерживать и расширять культурное
пространство в политической жизни. Напротив, они создают в политике
культурный вакуум, порождают процессы, чреватые разрушением человеческого
сообщества.
Строго говоря, политическая культура отличается также и от предполитического
(потестарного) учения граждан в отношениях власти, основанного не на
рациональных, а на иррациональных ориентирах, направленность которым задает
круговая порука этноса, земляческая мифология, "единая кровь" своей общины.
Носители подобного рода воззрений, не зная "общего интереса" и дисциплины
(И.Ильин), понимая свободу как "бесчинство разнузданности" (С.Франк), служат
источником классового и социального эгоизма, способствуют распространению
болезненных энтофобий и вспышек насилмя в обществе.
Констатируя невозможность построения всех форм участия граждан в политике на
образцах культуры, а также разную степень обусловленности институтов власти
общепринятым ценностям, следует признать, что политическая культура способна
сужать или же расширять зону своего реального существования. Поэтому в целом
она не является универсальным политическим явлением, пронизывающим все фазы и
этапы политического процесса. Развиваясь по собственным законам, она способна
оказывать влияние на формы организации политической власти, строение ее
институтов, характер межгосударственных отношений.
Политическая культура относится к такому явлению ду­ховной жизни народа,
которое оказывает существенное влияние на самые разные стороны его
политической жизни и на основании которого можно судить об уровне
полити­ческой зрелости общества. Поступательное развитие поли­тической
истории человеческого общества — это не только становление и развитие
государства, утверждение и смена тех или иных форм его устройства и
правления, политиче­ских режимов и политических систем, но и развитие
соци­альных субъектов политики — личности, различных групп населения,
общества в целом. В процессе этого развития субъекты политики усваивают ту
или иную политическую культуру, которая соответственно своему характеру
оказы­вает воздействие на политическую жизнь, политический процесс,
политическую систему общества и политический режим. Воздействие настолько
сильное, что отдельные по­литологи считают политическую культуру составной
ча­стью политической системы общества.
Хотелось бы обратить внимание на следующее: политическая культура,
естественно, не единственный фактор, определяющий политическую жизнь и
политическую систему общества. Свою роль здесь игра­ют также социально-
экономические интересы, нравствен­ные нормы, идеология, образование,
этническая принад­лежность и другие особенности как отдельной личности, так и
социальных групп. Однако при всем этом субъект по­литики лишь тогда может
правильно оценить политиче­скую жизнь и политическую систему, распорядиться
харак­тером и направленностью своего участия в них, когда овладеет
основополагающими нормами политической культуры. В противном случае будут
сплошные заблужде­ния, за которые рано или поздно придется расплачиваться.
Политическая культура дает возможность хорошо ориен­тироваться в политической
ситуации, давать правильную оценку происходящим событиям, умело определять
кто есть кто, делать нужный выбор.
Воплощая ценностно-смысловую детерминацию политической активности человека,
политическая культура характеризует его способность понимать специфику своих
властно значимых интересов, действовать при достижении целей в соответствии с
привилами политической игры, а также творчески перестраивать свою
деятельность при изменении потребностей и внешних обстоятельств. Политическая
культура может проявляться в форме духовных побуждений и ориентаций человека,
в опредмеченных формах его практической деятельности, а также в
институциализированном виде (т.е. будучи закрепленной в строении органов
политического и государственного управления, их функциях). Поскольку не все
ценности одновременно воплощаются практически (и уж, тем более,
институционально), между вышеназванными формами проявления политической
культуры всегда имеются определенные противоречия.
В целом политическая культура способна оказывать тройственное влияние на
политические процессы и институты. Причем такая взможность сохраняется даже в
случае изменения внешних обстоятельств и характера правящего режима. Так,
например, в традиционных обществах (аграрных, построенных на простом
воспроизводстве и натуральных связях) политическая культура даже в период
реформации, как правило, поддерживает прежнюю архаическую структуру власти,
противодействуя целям модернизации и демократизации политической системы.
Такая способность политической культуры хорошо объясняет то, что большинство
революций (т.е. стремительных, обвальных изменений) чаще всего заканчивается
либо возвратом к прежним порядкам (означающим невозможность населения
адаптировать для себя новые цели и ценности), либо террором (только и
способным принудить людей к реализации новых для них принципов политического
развития).
Во-вторых, политическая культура способна порождать новые, нетрадиционные для
общества формы социальной и политической жизни, а, в-третьих, комбинировать
элементы прежнего и перспективного политического устройства.
Политической культуре свойственны определенные функции в политической жизни.
К важнейшим из них можно отнести следующие:
- ИДЕНТИФИКАЦИИ, раскрывающей постоянную потребность человека в понимании
своей групповой принадлежности и определение приемлимых для себя способов
участия в выражении и отстаивании интересов данной общности;
- ОРИЕНТАЦИИ, характеризующей стремление человека к смысловому отображению
политических явлений, пониманию собственных возможностей при реализации прав
и свобод в конкретной политической системе;
- АДАПТАЦИИ, выражающей потребность человека в приспособлении к изменяющейся
политической среде, условиям осуществления его прав и властных полномочий;
- СОЦИАЛИЗАЦИИ, характеризующей обретение человеком определенных навыков и
свойств, позволяющих ему реализовывать в той или иной системе власти свои
гражданские права, политические функции и интересы;
- ИНТЕГРАЦИИ (дезинтеграции), обеспечивающей различным группам возможность
сосуществования в рамках определенной политической системы, сохранения
целосности государства и его взаимоотношений с обществом в целом;
- КОММУНИКАЦИИ, обеспечивающей взаимодействие всех субъектов и институтов
власти на базе использования общепринятых терминов, символов, стереотипов и
других средств информации и языка общения.
В различных исторических условиях — чаще всего при нестабильных политических
процессах — некоторые функции политической культуры могут затухать и даже
прекращать свое действие. В частности, может весьма значительно снижаться
коммутикативная способность политических норм и традиций государственной
жизни, в результате чего будет неизбежно обостряться полемика между
различными общественными группами и особенно теми из них, которые
придерживаются противоположных позиций относительно правительственного курса.
Сдругой стороны, в переходных процессах нередко возрастает способность
политической культуры к дезинтеграции систем правления, основанных на
непривычных для населения целях и ценностях.
Политическому руководству необходим учет уровня и характера политической
культуры населения, чтобы пра­вильно проводить политическую линию. Это,
конечно, не означает, что власти должны плестись в хвосте политиче­ски
малограмотных граждан своей страны. Но оно предпо­лагает создание необходимых
условий с тем, чтобы обес­печивались возможности для подъема политического
сознания населения до такого уровня, при котором оно бы­ло бы способно
самостоятельно разбираться в основопола­гающих вопросах политики.
Естественно, что такие усло­вия могут быть созданы лишь в демократическом
го­сударстве, где утвердившийся на практике принцип наро­довластия уже сам по
себе неукоснительно требует соот ветствующей политической подготовки его
жителей. При этом, конечно, само политическое руководство должно об­ладать
достаточным политическим менталитетом и соблю­дать культуру власти.
Нельзя разумно двигаться вперед, отрицая все то, что было создано
предшествующими поколениями и полагать, что мы — начало всего. Надо исходить из
того, что без прошлого нет настоящего, а без настоящего нет будущего. Тем не
менее, история и современность России свидетель­ствует об обратном. Авторы
книги "Философия власти" (М. 1993) пишут: "У нас, как везде, где отсутствует
истори­ческая почва, безумно любят нововведения, сводящиеся к постоянным,
ничего не улучшающим изменениям. Пошлое и бездарное, всякий раз возвещающее
новое откровение, реформаторство, — может ли быть что-либо страшнее и опаснее
его?! Сколько раз у нас сбрасывали с корабля со­временности "проклятое
прошлое", сколько раз прицельно и бесцельно у нас громили благоприобретенное,
гордясь безоглядным палачеством. В итоге, не учась историческому опыту, мы не
жили по-человечески; наша держава, госу­дарственность являлись значительным
пробелом трезво-мыслящего сознания, поучительным негативным примером для
народов цивилизованных. Обидно, досадно, порази­тельно, несообразно, но факт:
все и всегда в России рушит­ся навеки, тогда как строится на годы" (с.219).
[1]
Не вдаваясь в глубины истории, можно привести немало примеров из недавнего
прошлого и настоящего нашей страны, подтверждающих вышесказанное.
Социалистиче­ские преобразования, начатые после Октября 1917 г.,
осу­ществлялись таким образом, что были нарушены осново­полагающие устои
жизни людей, что дало основание О. Мандельштаму сказать "Мы живем, под собою
не чуя страны...". А великий русский певец Ф.И. Шаляпин, наблю­дая из далека
за событиями в России, отмечал, что "наши российские строители никак не могут
унизить себя до того, чтобы задумать обыкновенное человеческое задание по
ра­зумному человеческому плану, а непременно желали по­строить "башню до
небес"... Не могли они удовлетвориться ооыкновенным здоровым и бодрым шагом,
каким человек идет на работу, каким он с работы возвращается домой, — они
должны рвануться в будущее семимильными шага­ми — "отречемся от старого
мира". И вот надо сейчас же вымести старый мир так основательно, чтобы не
осталось ни корня, ни пылинки" (Шаляпин Ф.И. Маска и душа. Но­вый мир. 1988,
№6, с.192)
Мы посчитали себя поводырями, наставниками всего человечества и неустанно
твердили о неизбежности социа­листических революций во всех странах. Вместе с
тем как на деле оказались заблудившимися в поисках лучшего ми­ра, по стопам
которых другие народы не торопились идти, а те их них, которые "пошли", не
выдержав поверку време­нем, покинули его при первой же реальной возможности.
И скорее всего не потому, что социализм сам по себе плох, а потому, что
созданная нами модель была вывертом его на­изнанку.
В нашей стране история прерывалась не только на сты­ках больших эпох, но и в
период смены ее руководителей. Каждый новый генсек ЦК КПСС начинал рассуждать
о на­чале "решающих преобразований" с того партийного съез­да, который был
связан с началом его деятельности. Ны­нешнее руководство России не проявило
оригинальности в осуществлении своей политической линии. Стремясь
осво­бодиться от негативного груза прошлого, оно пошло по пу­ти презрения и
отказа от всего того, что было создано в го­ды советской власти. В стране был
осуществлен новый вариант социальной революции и, как известно, далеко не
бескровный.
Россия оказалась перед лицом глубокого политического (события октября 1993
г., война в Чечне), экономического (резкий спад производства, растущая
инфляция), социаль­ного (ухудшение материального благополучия народа) и
культурного (обнищание духовной жизни людей, вытесне­ние национальной
культуры массовой культурой Запада) кризиса. События, связанные со
стремлением НАТО вклю­чить в свою орбиту ряд стран Восточной Европы и таким
образом выйти на границы с Россией, осложняют ее меж­дународное положение, в
перспективе способны привести к возникновению военно-политических блоков.
Высокий уровень политической культуры не может быть без глубокого научного,
предусмотрительного подхо­да к оценке событий и выборе пути движения вперед.
Осо­бенно это важно для тех, кто стоит у руля государства, кто руководит
политическими партиями, организациями и движениями. Политическая культура не
приемлет конъюнктурщины, которая сродни политической проституции, забвения
национально-государственных интересов ради достижения своих корыстных целей
политическими лиде­рами. Пренебрежение этим со стороны последних чревато для
политической культуры народа самыми негативными последствиями.
Известно, что рыба гниет с головы. То же самое проис­ходит и с политической
культурой общества. Она начинает падать тогда, когда политическое сознание и
поведение ру­ководителей не соответствует уровню требований общест­венного
прогресса, является своекорыстным, безнравствен­ным и аморальным.
Политическая культура формируется десятилетиями и даже столетиями. Она —
результат познания объективных политических процессов и соответствующих
выводов из них. В этом деле большая роль должна принадлежать
целе­направленной деятельности общества, его институтов, борьбе с
субъективизмом, догматизмом и волюнтаризмом. Слова должны соответствовать
делам, теоретические поли­тические знания призваны оказывать, больше того -—
ле­жать в основе политической деятельности людей, особен­ного руководителей.
 Содержание политической культуры, ее структура состоит из следующих элементов:
 Общезначимых политических знаний, которые скла­дываются из
теоретических, т.е. научных знаний, и практи­ческих знаний, получаемых на
основе текущей информа­ции. Без теоретических знаний текущая информация не
способна дать правдивую и глубокую картину политиче­ской жизни, политических
процессов, событий. Но одни лишь теоретические знания без текущей информации
мертвы. Текущая информация дает возможность правильно ориентироваться в
переживаемой конкретной обстановке, принимать решения с учетом специфических
задач време­ни.
 Культуры политического мышления — умения пра­вильно
ориентироваться в обстановке, акцентировать вни­мание на главном в политической
жизни, способности ана­лизировать и систематизировать сведения, давать
правильную оценку политическим событиям и принимать в соответствии с нею
решение о своем отношении к ним и своем участии в них.
 Культуры политических чувств — выдержке, хладно­кровии,
настойчивости, энергичности, сострадании, радо­сти или наоборот — злобы,
неприятия, жестокости, грубо­сти, т.е. тех качеств, которые служат одним из
главных механизмов регулирования политического поведения и деятельности людей,
 Культуры политического поведения, деятельности, которые
складываются под влиянием политических тради­ций в обществе, уровня
политического сознания, культуры политического мышления и чувств. Таким
образом, куль­тура политического поведения и деятельности выступает как
следствие, как конечный результат проявления полити­ческой культуры,
обусловленный долговременными поли­тическими порядками в обществе и
особенностями вопло­щения в индивиде, социальной группе и т.д. всех других
элементов ее структуры.
Политическая культура многоуровневое явление. В структуре
ее ценностных отношении можно выделить ми­ровоззренческий,
общекультурный аспект (например, отношение к насилию и свободе, к
индивидуальным и кол­лективным ценностям, к мирскому или религиозному
соз­нанию, признанию либо неприятию идеологий и т.д.) Уро­вень политической
культуры, характеризующий отно­шение к государственной власти 
как публичному центру господства и подчинения (например, признание приоритета
государства над личностью, либо наоборот — признание приоритета прав личности
над правами государства; с этим связано и другое — отношение к пределам власти,
к своим гражданским правам и обязанностям). Наконец, уровень политической
культуры, раскрывающий отношение чело­века к разного рода политическим
явлениям, к примеру, таким, как институциональные субъекты
политики — го­сударство, политические партии, движения, организации или
социальные субъекты политики — личность, классы, группы, нации. Отношение,
которое связано с оценкой и ролью каждого из названных субъектов в политической
жизни общества.
 2. Типология политической культуры. Факторы, влияющие на ее формирование
Под влиянием общественных условий, а также полу­чивших массовое
распространение норм и образцов пове­дения граждан, особенностей быта
различных социальных групп и т.д. политическая культура вырабатывает
свойства, имеющие как всеобщее, так и достаточно четко выражен­ное групповое
значение, характерное как для отдельных стран, так и для различных слоев
населения, регионов го­сударства.
Марксистско-ленинская концепция исходит из того что типология культуры, а,
следовательно, и политической культуры, зависит от переживаемой обществом
историче­ской формации (поэтому культура может быть рабовла дельческой,
феодальной, капиталистической, социалисти­ческой), а также от
социально-классового состава, который ее исповедует (поэтому культура может
быть, к примеру, дворянской, буржуазной, пролетарской). Причем, господ­ствующей
культурой в обществе, согласно марксизму-ленинизму, является культура
господствующего в стране класса.
В западной политологии нашла отражение и получила наибольшее признание
классификация политических куль­тур, обладающих общезначимыми свойствами,
предложен­ная Г. Алмондом и С. Вербой в книге "Гражданская культу­ра",
вышедшей в 1963 году. Они выделяют три типа политической культуры:
 патриархальный, для которого характерно отсутствие интереса
граждан к политике. Этот тип политической культуры имел место в условиях
средне­вековья. Ныне он присущ слаборазвитым странам, где мас­са населения
безграмотна. А, как известно, безграмотный человек находится вне политики;
 подданнический или ав­торитарный. Этот тип
политической культуры предпола­гает отстранение граждан от политики как
самостоятель­ных ее субъектов. Но допускает и возможность их участия в
политической жизни в рамках, определенных властными структурами. В таком случае
политическая активность масс, инспирируемая властями, используется ими для
под­держки своего курса, руководства обществом;
 активист­ский, проявляющийся в активном участии граждан в
поли­тической жизни, которая строится на основе их заин­тересованности и
добровольности, реализуется в различ­ных формах деятельности многочисленных
субъектов по­литики.
Согласно концепции Алмонда и Вербы политическая культура западных стран
представляет особый вид смешанной культуры, которую они назвали культурой
гражданственности. Её наиболее характерная черта — рационально-активное
поведение граждан, которое соответствует демократической политической
системе. Содержание идеального типа культуры гражданственности Г. Алмонд и
С.Верба раскрыли через набор качеств, которыми обладал её носитель:
1) общая положительная оценка значения деятельности национального
правительства для него лично и глубокое сознание этого факта;
2) высокий уровень интереса к деятельности правительства и хорошая
осведомлённость в этой области;
3) чувство гордости за политические институты своей нации;
4)ожидание того, что ему будет оказано равное и внимательное отношение со
стороны официальных лиц;
5) желание обсуждать вопросы политики публично или в кругу друзей и знакомых;
6) открытое и лояльное проявление оппозиционных настроений;
7) чувство удовлетворения в связи с проведением общенациональных политических
мероприятий, например кампаний по выборам;
8) компетентность суждений по поводу правительственной политики и развитое
чувство обязанности оказывать воздействие на эту политику лично или совместно
с кемнибудь из сограждан;
9) компетентность в использовании правовых установлений в целях успешного
противодействия актам произвола;
10) вера в то, что демократия участия является необходимой и желательной
системой государственного управления.
Однако результаты собственных эмпирических исследований Г. Алмонда и С. Вербы
показали утопичность их предположений о всеобщем участии граждан в политике,
поэтому и их выводы о культуре гражданственности существенно корректируются.
"В идеальной культуре гражданственности, — замечали они, — активность и
вовлечение граждан должны уравновешиваться некоторой дозой пассивности и
неучастия".
Идеалы политической культуры западного типа восходят к полисной (городской)
организации власти в Древней Греции, предполагавшей обязательнсть участия
граждан в решении общих вопросов, а также к римскому праву, утвердившый
гражданский суверенитет личности. Огромное влияние на их содержание оказали и
религиозные ценности христианства, прежде всего протестанской и католической
его ветвей. Специфика же восточных норм и традиций коренится в особенностях
жизнедеятельности общинных структур аграрного азиатского общества,
формировавшихся под воздействием ценностей арабо-мусульманской, кофуцианской
и индо-буддийской культур.
Коротко говоря, наиболее существенные различия этих ценностных ориентаций
граждан в политической жизни общества проявляются в следующем:
1) ЗАПАД. Убежденность, что власть может покоиться на физическом, духовном
или ином превосходстве человека над человеком. ВОСТОК. Уверенность в
божественном происхождении власти, не связанном ни с каким человеческим
достоинством.
2) ЗАПАД. Отношение к политике как к разновидности конфликтной социальной
деятельности, которая строится на принципах честной игры и равенства граждан
перед законом.ВОСТОК. Отношение к политике как к подвижнической, недоступной
всем деятельности, подчиненной кодексу поведения героев и принципам
божественного правления; отрицание случайности политических событий и
понимание политики как средства утверждения конценсуса, гармонии и мира.
3) ЗАПАД. Осознание самодостаточности личности для осуществления властных
полномочий, отношение к политическим правам как к условию укрепления права
собственности; примат идеалов индивидуальной свободы. ВОСТОК. Отрицание
самодостаточности личности для осуществления властных полномочий, потребность
в посреднике в отношениях между индивидом и властью; приоритет идеалов
справедливости; политическая индифферентность личности.
4) ЗАПАД. Признание индивида главным субъектом и источником политики,
отношение к государству как к институту, зависимому от гражданского общества,
гаранту прав и свобод личности, орудию предпринимательской деятельности
индивида и группы. ВОСТОК. Признание главенствующей роли в политике элит и
государства, предпочтение патроната государства над личностью; признание
приоритета над личностью руководителей общин, сообществ, групп; доминирование
ценностей корпоративизма.
5) ЗАПАД.Предпочтение личностью множественности форм политической жизни,
состязательного типа участия во власти, плюрализма и демократии; предпочтение
усложненной организации власти (наличия партий, разнообразных групп давления
и т.д.). ВОСТОК. Предпочтение личностью исполнительских функций в
политической жизни и коллективных форм политического участия, лишенных
индивидуальной ответственности; тяготение к авторитарному типу правления,
упрощенным формам организации власти, поиску харизматического лидера.
6) ЗАПАД. Рациональное отношение к исполнению правящими элитами и лидерами
своих функций по управлению обществом, понимание необходимости контроля за их
деятельностью и соблюдения правил контрактной этики. ВОСТОК. Обожествление
(сакрализация) правителей и их деятельности по управлению обществом,
отсутствие убежденности в необходимости их контроля.
7) ЗАПАД. Примат общегосударственных законов и установлений
(кодифицированного права) над частными нормами и правилами поведения,
понимание различий в моральной и правовой мотивации политических действий
граждан. ВОСТОК. Приоритет местных правил и обычаев (местного права над
формальными установлениями государства, тенденция сглаживания противоречий
между нравственными традициями общности и законодательными установлениями как
мотивами политического поведения.
8) ЗАПАД. Достаточно ощутимая идеологизированность политических позиций
граждан. ВОСТОК. Менее выраженная идеологизированность позиций,
веротерпимость (за исключением исламских течений).
В классическом виде названные ценности и традиции взаимодействия человека и
власти формируют органически противоположные политические культуры (например
в США и Иране, Франции и Кампучии). И даже перестройка политических
институтов по образцам одного типа культуры не может порой поколебать
устойчивость отдельных ценностей прежней культуры. К примеру, в Индии, где в
наследство от колониального владычества Великобритании страна получила
достаточно развитую партийную систему, парламентмкие институты и проч., по-
прежнему доминируют архетипы восточного менталитета. И поэтому на выборах
главную рль играют не партийные прграммы, а мнения деревенских старост,
князей (глав аристократических родов), руководителей религиозных общин и т.д.
В то же время и в ряде западноевропейских стран повышенный интерес к религиям
и образу жизни на Востоке также никак не сказывается на изменении параметров
политической культуры.
Правда в некоторых государствах все-таки сформировался некий синтез ценностей
западного и восточного типов.
Понятие демократии

Размышляя о влиянии западной демократии на преобразования русской жизни надо определить, что же такое "демократия" и в частности "западная". Безусловно, не претендуя на какое-либо "конечное", идеальное определение этого сложнейшего понятия, мы попытаемся представить наше видение этой проблемы.

Специфика и уникальность демократического устройства власти выражаются в наличии у нее универсальных способов и механизмов организации политического порядка. В частности, такая политическая система предполагает:

v обеспечение равного права всех граждан на ее участие в управлении делами общества и государства;

v систематическую выборность основных органов власти;

v наличие механизмов, обеспечивающих относительное преимущество большинства и уважение прав меньшинства;

v абсолютный приоритет правовых методов отправления и смены власти (конституционализм);

v профессиональный характер правления элит;

v контроль общественности за принятием важнейших политических решений;

v идеальный плюрализм и конкуренцию мнений.

Действие таких всеобщих способов формирования власти предполагает наделение управляющих и управляемых особыми павами и полномочиями, важнейшие из которых связаны с действием механизмов прямой, плебисцитарной и представительной демократии.

Так, прямая демократия предполагает непосредственное участие граждан в процессе подготовки, обсуждения, принятия и реализации решений. В основном такие формы участия используются тогда, когда от граждан не требуется какой-либо специальной подготовки. Например, такие формы участия во власти широко распространены при решении вопросов местного значения, проблем, возникающих в рамках самоуправления, урегулирования локальных конфликтов.

Близка по значению к данной форме власти плебисцитарная демократия, которая также предполагает открытое волеизъявление населения, но связана только с определенной фазой подготовки решений, например, одобрением (поддержкой) или отрицанием вынесенного руководителями государства или группой граждан проекта закона или какого-то конкретного решения. При этом результаты голосования не всегда имеют обязательные, правовые последствия для структур, принимающих решения, т. е. могут только учитываться правящими кругами, но отнюдь не предопределять их действия.

Представительная демократия является более сложной формой политического участия граждан. Она предполагает опосредованное включение граждан в процесс принятия решений через их представителей, выбираемых ими в законодательные или исполнительные органы власти, либо различные посреднические структуры (партии, профсоюзы, движения). Эти механизмы в основном и составляют структуру демократического правления. Однако главная проблема представительной демократии связана с обеспечением репрезентативности политического выбора, т. е. с созданием условий, при которых выбор тех или иных лиц соответствовал бы настроениям и интересам населения. (5, 275).

В переводе с греческого языка термин "демократия" означает народовластие. Когда античные мыслители, в особенности такие "столпы" как Платон и Аристотель, отвечали на вопрос о сущности демократии, они имели в виду, прежде всего форму правления. Они различали формы правления в зависимости от того, правит ли один, немногие или весь народ и устанавливали три основных состояния: монархию, аристократию и демократию. Однако и Платон, и Аристотель каждую форму правления связывали с общественной жизнью, с некоторыми более глубокими условиями общественного развития. Оба они имели определенный эмпирический материал по вопросу развития и смены политических форм, и оба видели, что если есть в государстве какая-то внутренняя сила, на которой оно держится, несмотря ни на какие бедствия, то формы его меняются в широких пределах от монархии до тирании, от аристократии до олигархии, от демократии до охлократии. Каждая из этих форм может быть хуже или лучше в зависимости от того, следуют ли они по пути закона или отступают от него, имеют ли они в виду общее благо или собственные интересы правителей. Но все эти формы подвижны и изменчивы. Ни одна из них не является «конечной» и идеально прочной. Это утверждение относилось, в том числе и к демократии. В изображении Платона эта изменчивость демократии превращается в порочный круг: с одной стороны это лучшее из правлений, все становятся свободными, каждый получает возможность устраивать свою жизнь по своему желанию, однако с другой стороны, якобы, вследствие «отсутствия в жизни людей твердого плана и порядка» все здесь приходит в расстройство. Изменчивость и подвижность демократии отмечает и Аристотель. Наиболее прочным он считает демократический строй у народов, живущих простой, близкой к природе жизнью. Другие виды демократии кажутся ему подверженными изменениям, причем наихудшим видом он считает тот, в котором под видом господства народа правит кучка демагогов, в котором нет твердых законов, а есть постоянно меняющиеся предписания, в котором судебная система превращается в издевательство над правосудием.

Парламентарная и президентская демократии -- основные формы современного демократического устройства. Они отличаются соотношением исполнительной и законодательной власти. В первом случае главенствующую роль играет парламент, во втором -- президент страны объединяет в себе главу правительства и главу государства.

Президент избирается на определенный период непосредственно народом, равно как и члены Конгресса. Если партия президента имеет большинство в законодательном органе, это может облегчить прохождение его политических программ, но в отличие от премьер - министра, президент не зависит от большинства для того, чтобы оставаться в должности.

Члены кабинета обычно не являются членами Конгресса это одно из базовых положений современной западной демократии -- принцип разделения власти, которое предполагает наличие законодательной, исполнительной и судебной властей. При этом ни одному из государственных органов не принадлежит вся полнота государственной власти. В России первыми лицами правящей партии являются министры, градоначальники и губернаторы, успешно совмещающие и многие посты, порой в разных ветвях власти, и занятие бизнесом, следует ли удивляться, что западные демократы не считают власть в нашей стране демократичной. Но суть претензий запада нашему народу никто не объясняет, наоборот, для отвода глаз от парадоксов устройства власти в России пытаются дискредитировать идеи "западной" демократии используя даже Русскую православную церковь.

Разделение властей, столь тщательно установленное Американской Конституцией в 1789 году виделось создателям Конституции гарантией невозможности концентрации власти внутри одной ветви национального правительства. Джеймс Медисон - четвертый президент США, игравший, по всей видимости, значительную роль в создании Конституции, утверждал; "Концентрацию всей власти - законодательной, исполнительной и юридической - в одних руках… можно с полным правом считать определением тирании".

В политической литературе неоднократно высказывалась мысль, что развитие государственных форм неизбежно и закономерно приведет человеческое общество к демократии. Однако, в попытках подвести под общий знаменатель пестрое разнообразие позиций относительно места демократии в системе общечеловеческих ценностей, невольно на ум приходит «крамольная» мысль, что как раз этого быть никак не может.

Как ни странно, термин «демократия» принадлежит к числу наиболее спорных и неопределенных понятий современной политической теории. Европейский гуманизм внес значительные «осложнения» в «простоту» греческих определений. Древний мир знал только непосредственную демократию, в которой народ (рабы, разумеется, за народ не считались) сам правит государством через общее народное собрание. Понятие демократии совпало здесь с понятием демократической формы правления, с понятием непосредственного «народоправства». Хотя Руссо также воспроизводил это греческое словоупотребление, однако, именно он создал теоретическое обоснование более широкому пониманию демократии, которое утвердилось в наше время. Он допускал, что с верховенством народа могут быть совместимы различные формы государственной власти - и демократическая, и аристократическая, и монархическая. Тем самым он открыл путь для нового понимания демократии как формы государства, в котором верховная власть принадлежит народу, а формы правления могут быть разные. Сам Руссо считал демократию возможной только в виде непосредственного "народоуправства", соединяющего законодательство с исполнением. Те формы государства, в которых народ оставляет за собой только верховную законодательную власть, а исполнение передает монарху или ограниченному кругу лиц, он признавал законными с точки зрения "народного суверенитета", но не называл их демократическими.

Позднее понятие демократии было распространено на все формы государства, в котором народу принадлежит верховенство в установлении власти и контроль над нею. При этом допускалось, что свою верховную власть народ может проявлять как непосредственно, так и через представителей. В соответствии с этим демократия определяется, прежде всего, как форма государства, в которой верховенство принадлежит общей воле народа. Это есть самоуправление народа, без его различия на «черных и белых», «пролетариев и буржуазию», т.е. всей массы народа в совокупности. На основании этих определений монархическая Великобритания считается, в том числе современной теорией не менее демократичной, нежели республиканская Франция.

Многие великие мыслители находили, что демократия может быть осуществлена лишь при особых, специфических условиях. Более того, большинство определенно полагали, что, если понимать демократию во всей строгости этого явления, то истинной демократии никогда не было и не будет.

Наивные предположения о том, что стоит только "свергнуть" старый порядок и провозгласить "всеобщую свободу", всеобщее избирательное право, народное самоуправление и демократия осуществится сама собой, не выдерживают критики. На самом деле, мысль о том, что с разрушением старых устоев тотчас же наступает истинная свобода, принадлежит не демократической, а анархической теории. В противовес этому анархическому взгляду современные исследователи единодушно признают, что как более поздняя и сложная форма политического развития демократия требует и большей зрелости народа. По своему существу демократия есть самоуправление народа, но для того, чтобы это самоуправление не было пустой фикцией надо, чтобы народ выработал свои формы организации. И чем сложнее и выше задачи, которые ставятся перед государством, тем более требуется для этого политическая зрелость народа, содействие лучших сторон человеческой природы и напряжение всех нравственных сил.

Степень отдаленности современных демократий от даже приблизительного идеала отчетливо видна в вопросе о фактическом осуществлении народовластия. Безусловно, прав Руссо, отождествляя понятие истинной демократии с непосредственным участием всего народа не только в законодательстве, но и в управлении и утверждая, что система представительства есть отступление от настоящего народовластия. Однако и он понимал, насколько трудно реализовать в жизни подлинную демократическую идею. Объективно при любом строе, в том числе и при демократии, над общей массой народа всегда вырастают немногие -- руководящее меньшинство, вожди, направляющие общую политическую жизнь. Практически повсеместная трансформация демократии в правление немногих -- явление замеченное давно и достаточно хорошо описанное.

Поэтому, говоря о западной демократии, прежде всего, имеют в виду представительную демократию. Идеи представительской демократии дали на русской почве удивительно извращенные ростки. Кто же в этом виноват? У нас любят винить во всем Америку, Сион, Европу, запад и восток, и редко когда обращаются к разглядыванию русского человека, этого ни кто не любит, но рано или поздно кому-то придется это делать, потому что другого пути к улучшению нашей жизни нет.

Конечно, кроме алкогольного братства значительную роль в жизни Российского общества играет кумовство. Вот и получается, что для трезвых, независимых, думающих людей остается совсем немного места.

И так в большинстве организаций, с низу до верху. Данные совместного исследования Общероссийской общественной организации поддержки малого и среднего предпринимательства "Опора России" и ВЦИОМ, проведенного в 2006 году, говорят о том, что сегодня 61% предпринимателей при взаимодействии с властями предпочитает личные контакты и только 18% видят пользу в публичном взаимодействии.

Сложилось такое положение дел не случайно, так первый президент России был импульсивным человеком и многие государственные вопросы решались в угаре, а их последствия принимались с алкогольным бесстыдством. И этот опыт бесстыдства как-то очень прижился во власти. Меня, например, немало позабавил случай в парламенте, когда министру Зурабову посоветовали застрелиться, а тот и глазом не моргнул. Таких никакой интеллигентностью не прошибешь. Ничем заканчиваются у нас скандалы с разворовыванием музеев и библиотек, незаконным захватом земель. Да все случаи откровенного воровства пришлось бы перечислять очень долго, об них уже спокойно говорят в прессе и на телевидении.

Конечно, ковыряться в изъянах нашего общества можно долго, наверно интереснее вопрос, что же нам со всем этим делать? И тут, западная демократия может предложить нам замечательный опыт Рузвельта, который вывел Америку из великой депрессии, но в России этот опыт власть старается не вспоминать. У нас всегда пытаются идти каким-то своим путем, но фактически, какой бы строй не пытались устроить в России -- всегда получалась монархия, хотя после развала СССР откатились даже к феодализму, поэтому была своя логика в действиях Путина по централизации власти. Но эта логика лишила народ даже формального народовластия и привела к дефициту легитимности. А дефицит легитимности может подтолкнуть радикальные политические силы к террору, к тому, что Россия уже проходила с царем и его генерал-губернаторами в прошлых веках.

Наверно, следуя традициям марксизма, реформаторы сочли демократию надстроечным явлением, которое, в конечном счете, определяется производственными отношениями данного общества и служит… бизнесу. При этом почему-то не бралось во внимание ни здоровье общества, ни средняя продолжительность жизни его членов, ни качество и культура жизни, ни уровень преступности, ни экология. Эти критерии могли бы провести принципиальную грань между созидающим демократизмом и шумной игрой в демократию, дискредитирующей ее и наносящей обществу огромный материальный и моральный ущерб. Именно такой ущерб нашему обществу был причинен в последние годы.

Принципы западной демократии, основанные на товарно-денежных отношениях, также оказались не по карману России. Очень дорогим оказался перевод армии на контрактную основу и власть, словно нехотя, открыла для себя пользу идей патриотизма и служения родине.

Демократизация общества предполагает утверждение принципов социального равенства и справедливости (для этого во многих западных "капиталистических" демократиях используют прогрессивный налог, а также и некоторые другие налоги, поспешно отмененные в России), совершенствование методов и форм вовлечения граждан в управление производственными, государственными и общественными делами (для этого на западе прибегают к референдумам); искоренение бюрократизма и коррупции (для чего на западе создаются "институты" независимого расследования); повышение общеобразовательного уровня, политико-правовой культуры населения.

2. Понятие "политическая культура" и его содержание

Было бы ошибкой сегодня, когда прошло почти десять лет после распада Союза ССР, что простое объявление несостоятельности коммунистических ценностей и идеалов подданнической политической культуры советского типа может быстро привести к формированию политической культуры активной гражданственности. Политическая культура имеет свой темп и динамику формирования, которые не совпадают с изменениями экономического и социального характера, хотя и испытывают их влияние. А мы постоянно наблюдаем в России процесс подтягивания естественного хода культурных изменений к желаемым. Вопрос исследования политической культуры сегодня очень важен. Политическая культура оказала мощное влияние на политическую науку и практику. Являясь совокупностью характеристик общества, политическая культура помогает определить многое из того, что происходит в политике и в сферах, близких к ней.

В целом же политическая культура определяет наиболее типичные образцы и правила политического поведения, взаимодействия "власть - индивид - общество".

Понятие политической культуры основывается на главных, привитых воспитанием представлениях человека о политической власти. Именно исходя из этих представлений, член общества взаимодействует с государством, это стиль его поведения в области политики, самые устойчивые и неизменчивые черты его характера.

И все же человек зачастую решает "сердцем, а не головой", и не всегда его намерения совпадают с его действиями. Эти противоречия, которые вносятся в ход политической жизни общества, придают политической культуре внутреннюю противоречивость. Но такая противоречивость помогает одновременному поддержанию как активных, так и пассивных форм политического участия каждого члена общества.

В России индивид в шкале политических влияний либо отсутствует, либо рассматривается, как нечто вспомогательное. Индивид - средство, но не цель.

В основных ветвях российской народности господство подобной этики и политической культуры на протяжении абсолютного большинства столетий ее исторического существования безраздельно. Оппозиция "общество - личность" даже не возникала, и не потому, что была гармония и не было противоречий, а потому, что все противоречия разрешались в пользу целого. Система всегда имела превосходный инстинкт самосохранения. Любые возникавшие в России возможности вывести страну из деспотизма вступали в противоречие с национальными стереотипами политического поведения и моральными основами социальных взаимоотношений.

Но помимо политического поведения одного человека, можно выделить и политическое поведение граждан в целом. Власть всегда стремится выработать в обществе лояльное отношение к собственной политике, хотя бы внешне, закрепляя нормы и стереотипы общения, придает особую значимость атрибутам государственности (флагу, гербу, гимну). Тем самым политическая культура стремится объединить общество, обеспечить стабильность отношений властной верхушки и остального общества. Характерно, что до сих пор ведутся споры по поводу того, как должен выглядеть "истинный российский флаг", а гимн к тому же не имеет слов. Это достаточно характеризует политическую культуру России как несформированную, стоящую на переходной ступени и достаточно пассивную.

Политическая культура в государстве сохраняется далеко не всегда. Ее нормы и правила поддерживаются и принимаются не всеми группами общества. Там же, где основной формой взаимодействия становится насилие, несоблюдение основных прав человека, политическая культура гибнет вообще, уступая место иным взаимоотношениям граждан с властями. Один только XX век дал богатую почву фашистским, расистским, шовинистическим движениям и терроризму. Нынешнее состояние политической культуры России также нельзя назвать удовлетворительным. Это, скорее, клиническая смерть, и это создает в политике культурный вакуум, порождает процессы разрушения человеческого сообщества.

Можно сделать вывод о том, что невозможно, чтобы все граждане, участвующие в политике, строили свои отношения на правилах и образцах политической культуры, а потому реальные возможности политической культуры тоже разнятся, что мы и наблюдаем. Так что в целом она не является универсальным политическим явлением, пронизывающим все фазы и этапы политического процесса. Но можно надеяться, что при этом, развиваясь по собственным законам, в России она будет способна оказывать влияние на формы организации политической власти, строение ее институтов, характер межгосударственных отношений.

(http://otherreferats.allbest.ru/political/00083795_0.html)