Разведка

(воспоминания разведчиков, книги

Нужно отметить, что многие работы по вопросам шпионажа страдают такой «неясностью».

Уже до войны во всю шла разведовательная деятельность.

Что такое разведка? В мирное время она как будто бы и не существует. Официальные лица всегда вежливо утверждают, что им ничего не известно о ее существовании. Но когда тучи войны надвигаются над горизонтом, тогда разведка становится реальным, грозным и страшным фактором. 

К важ­ным ка­че­ст­вам на­блю­да­те­ля от­но­сят­ся:

1. Хо­ро­шее зре­ние и, по воз­мож­но­сти, хо­ро­шая на­блю­да­тель­ность. Не­ко­то­рые лю­ди ро­ж­да­ют­ся с эти­ми ка­че­ст­ва­ми, дру­гие раз­ви­ва­ют их в се­бе. Во вся­ком слу­чае, на­блю­да­те­ли и снай­пе­ры долж­ны ста­рать­ся при­об­ре­сти эти ка­че­ст­ва.
2. Лов­кость и ум.
3. На­стой­чи­вость, тер­пе­ние и от­ва­га.
4. Прав­ди­вость.

Британская разведка

(УКЛОН НА ДИПЛОМАТИЧЕСКУЮ РАЗВЕДКУ, А НЕ РАЗВЕДКУ ВООРУЖЕНИЙ)

Британская разведка, полностью сознавая растущую опасность войны и иностранного шпионажа в своей собственной стране, работала со всем напряжением и серьезностью уже в 1910 году, когда я поступил в столичную полицию, в Скотленд-Ярд, и впервые пришел в соприкосновение со шпионским подпольем. 

До войны наши крупнейшие центры насчитывали около 250 тысяч немецкого населения. В одном только Лондоне было около 75 тысяч немцев. С внешней стороны они вели себя безупречно и составляли наиболее высоко организованную иностранную колонию в Великобритании. Именно в довоенном Лондоне существовала самая крупная и самая богатая немецкая колония. Однако, как ни безобидна была она по внешнему виду, британская разведка вела за ней неустанное и зоркое наблюдение. 

То были дни небывалого оживления в веселых ресторанах и пивных на Тотенхем Коурт Род, на Чертлот-стрит, примыкающих к Сохо и населенных преимущественно представителями средних классов немецкой колонии.

Немецкий колонист, работающий в качестве повара или посыльного гостиницы в квартале Блумзбери, часто встречался по вечерам со своими земляками в кафе и в универмагах. 

Другая группа немцев, более богатая и более влиятельная, жила в аристократическом квартале Реджент-стрит. Оксфорд-стрит и район около цирка Пикадилли всегда кишели агентами германской разведки. 

Кафе «Одеэнино», «Рояль» и «Монико» были излюбленными местами свиданий немецких шпионов и находились под постоянным тайным надзором Скотленд-Ярда.

В 1914 году германские тайные агенты предполагали, что они были преданы одним из своих. Я могу теперь в первый  раз точно указать, каким образом удалось Особому отделу Скотленд-Ярда «накрыть» этих способных и опасных разведчиков. Слабость германской разведки в Англии была результатом тевтонской любви к стандартизованной организации. Если бы германцы лучше оплачивали своих агентов и предоставляли им немного больше личной инициативы, то нам было бы, безусловно, труднее проникнуть в их шпионскую сеть. 

Мы раскрыли разветвления германской разведывательной системы с помощью факторов, на которые когда-то указал знаменитый французский криминолог Бертильон, как на предпосылки успеха уголовных розысков: 50 % потения, 10 % вдохновения и 40 % везения. 

После смерти Эдуарда VII представители почти всех стран мира приехали в Лондон на похороны. Одной из наиболее выдающихся фигур был кайзер Вильгельм II. Он имел с собой значительный штат офицеров, конюхов и охраны, в том числе одного человека, которого мы знали как очень активного работника разведки. Я его буду называть граф X. 

Его выследили и вышли на группу разведчиков. Ждали начала войны следили за ними В результате арестов, произведенных после 4 августа 1914 года, в Лондоне осталось на свободе очень мало агентов немецкой разведки. Однако одному из них удалось выскользнуть из сетей британской разведки и оставаться на свободе до февраля 1915 года. 

В том году британская почтовая цензура работала вовсю и оказала ценные услуги контрразведке. 

Однажды было перехвачено письмо, посланное неким Крауссом и адресованное Дирксу и K° в Роттердаме. С некоторых пор власти взяли под подозрение этот адрес. По расследовании оказалось, что это был не более и не менее как передаточный пункт для писем германской разведки в Голландии. 

НЕМЕЦКАЯ РАЗВЕДКА (РАЗВЕДКА ВООРУЖЕНИЙ)

Портовый шпионаж

В Соединенных Штатах Америки, до их вступления в мировую войну, германскими шпионами было совершено несколько диверсий. В одном крупном морском, порту произошел взрыв, стоивший жизни многим сотням людей. Делалась попытка взорвать «Левиафан», но заговор был раскрыт американской тайной полицией. 

Две страшные морские катастрофы произошли в Англии, одна в Дувре, другая в Инвергордонском порту. Во втором случае был взорван корабль «Нетэль». Во время взрыва погибло свыше 400 человек. 

Шпионаж свирепствовал в нейтральных портах Европы и вдоль средиземноморского побережья, где британские транспортные корабли находились под постоянным наблюдением неприятельских подводных лодок, получавших шпионские сведения по радио. 

О значении этого вида шпионажа говорит история военного транспорта «Лизоу Кэстль», перевозившего войска и погибшего в Средиземном море. 

Некоторое время спустя наша контрразведка арестовала одного грека, у которого нашли радиопередатчик, установленный в верфи около Александрии. Шпион сознался, что свыше 10 месяцев он посылал по радио сообщения одной подводной  лодке на Средиземном море. Этим и объяснялся успех немецких подводников.

Германская военная миссия в Константинополе знала, что англичане собираются высадить десант у Дарданелл. Это позволило туркам и их немецким советникам своевременно укрепить полуостров, а также минировать пролив. 

Испания была рассадником шпионажа. То же самое можно сказать и о Голландии. Мне кажется, что нельзя привести лучшего примера для иллюстрации портового шпионажа, чем случай со злосчастным англичанином, капитаном Чарльзом Фрайэттом. 

ИЗВЕСТНЫЙ ШПИОН

В период с 1914 по 1918 год в Великобритании было арестовано тридцать немецких агентов. Двенадцать из них расстреляли, один покончил с собой, остальные получили различные сроки тюремного заключения(14). Наиболее известный из этих людей – Карл Ганс Лоди, лейтенант немецкого морского резерва. Лоди работал гидом на линии Гамбург – Америка, свободно владел английским, правда, говорил с американским акцентом. Он появился в Эдинбурге в сентябре 1914 года с американским туристическим паспортом на имя Чарльза А. Инглиза, выкраденным у последнего в Берлине. Лоди установил контакт со своими, послав телеграмму некоему Адольфу Бурхарду, жителю Стокгольма, но допустил непростительную ошибку, выразив в телеграмме слишком много радости по поводу последних успехов немецкой армии. Английским цензорам показалось странным, что представитель нейтральной страны идет на столь большие траты, дабы выразить подобные чувства в телеграмме представителю другой нейтральной страны, и они начали просматривать всю корреспонденцию, адресованную Бурхарду, а МИ-5 установила слежку за Лоди.

К октябрю накопилось уже достаточно много улик для его ареста, и 30 октября Лоди предстал перед военным трибуналом в Лондоне. Его письма и телеграммы были предъявлены в качестве доказательств вины (только одна из них дошла до адресата, та, в которой передавался слух, который СИС хотела распространить в Германии, о передислокации русских войск через Шотландию на Западный фронт), и в обвинении подчеркивалась «аккуратность, наблюдательность и четкость» изложенных в них сведений. Никаких оправдательных мотивов не было, кроме того, что Лоди работал из патриотических побуждений. Он был признан виновным и расстрелян в Тауэре 6 ноября.

Дело Лоди – наиболее известное, но не типичное. Большинство немецких шпионов в Великобритании не были по национальности немцами. В НД быстро сообразили, что засылка немцев, даже свободно владеющих английским, таких, как Лоди, имеет ряд существенных недостатков: необходимость создания «легенды»; ограничения, установленные в законе о защите королевства^[2], проблемы со связью, и, наконец, после провала Лоди и его расстрела, что было широко освещено в прессе, ощущалась нехватка добровольцев. С другой стороны, не было недостатка в гражданах нейтральных стран, желающих работать на немцев, и, что еще лучше, были отдельные британские подданные – возможно, с несколько экзотическими биографиями, – которых можно было заставить сотрудничать с НД. Вообще-то эти новые агенты НД являли собой жалкое сборище неудачников, вроде Курта де Рисбаха, танцовщика и бывшего солдата британской армии в Сингапуре; Евы де Бурнонвиль – шведки, владевшей шестью языками; Леопольда Вийеры – голландца, трудившегося до войны в качестве коммивояжера от кино и разъезжавшего между Великобританией и Нидерландами; Леона ван дер Готена – бельгийца, работавшего на бельгийскую спецслужбу; Адольфо Герреро – испанца, засланного в Англию под видом газетного корреспондента, и Франка Лаурица Грейта, американского моряка, пойманного в момент встречи с германским агентом в Роттердаме.

«Докторша» — эта блестящая германская разведчица — готовилась к профессии врача-хирурга и получила соответствующие дипломы в разных учебных заведениях. Но обстоятельства толкнули ее на агентурную работу, которая оказалась ей по душе. 

В первый раз она приехала в Вену в 1908 г., преследуемая русской разведкой, в период присоединения Боснии и Герцеговины. В 1912 году «докторша» находилась под наблюдением англичан. За ее передвижениями строго следили в нашей стране. 

Авантюристка специализировалась больше в дипломатических, чем в военных и морских делах, но годилась и на всякого рода шпионскую работу. В общем, это был тип женщины, способной ошеломить человека, как удар, нанесенный американской перчаткой, содержащей подкову.

Одна женщина, известная под именем Бланш Потэн, работала во французской разведке в конце 1915 года. Она родилась в Брюсселе от отца-француза и матери-бельгийки. До 18-летнего возраста жила в Антверпене. Петэн была прелестной танцовщицей, и ее хорошо знали в Париже, Вене и Берлине. Незадолго до войны она была завербована французской  разведкой и снабжала это учреждение информацией, гастролируя открыто как артистка по морским и военным центрам Германской империи. 

Мадемуазель Бланш оказалась предателем. Она влюбилась в одного высокопоставленного работника германской контрразведки, и чувство одержало у нее верх над рассудком. Бланш сообщила германскому офицеру фамилии всех агентов союзной разведки, которых она знала. Немцы немедленно захватили их одного за другим и расстреляли как шпионов.

Елизавета Вертгейм. 

В то время, в начале 1915 года, она была обворожительным созданием, ездила за границу и была в полном смысле слова светской женщиной. В течение нескольких дней Роуланд и Вертгейм останавливались в лучших гостиницах, обедали в наиболее фешенебельных ресторанах, ходили во все театры, ездили верхом по Роттен Pay. 

Потом они поехали в Саутси и Портсмут, живя и там на широкую ногу и катаясь ежедневно на моторных лодках вдоль побережья.

Елизавета появилась в Глазго. Назойливо завязывая знакомства с военными в окрестностях Мерихильских казарм, разведчица поехала в Эдинбург. Там она все свое внимание отдала морским офицерам. Эту тактику она применяла в течение шести недель, жила все время в лучших гостиницах, принимала у себя людей в военной и морской форме, совершала длительные прогулки на моторной лодке в таких военных центрах, как Берри и Карнусти. 

Все это время она беспрерывно посылала письма «Роуланду». А он в свою очередь активно переписывался с одной фирмой в Роттердаме. К несчастью для него, почтовая цензура театра знала все об этой «фирме». Это был шпионский передаточный адрес для германской разведки. 

Одна женщина Маргарита занялась шпионажем в пользу Франции в конце 1916 года. Она встретилась в Женеве с красивым эльзасцем, который прекрасно говорил по-немецки, по-французски, по-испански и по-итальянски и состоял на службе у швейцарских властей в связи с их особой политикой надзора за иностранцами. 

Настоящее имя и фамилию этого человека никогда не удастся, кажется, установить. Одно было ясно: он являлся наемником Германии. Если через 18 месяцев он был казнен французами, то его послала на гильотину Маргарита и именно вследствие ее большой любви к нему. 

Осенью 1915 года Ева де Бурнонвиль, проживавшая в Скандинавии, оказалась без работы. Дворянка по происхождению, владея иностранными языками, она была гувернанткой, актрисой, секретарем и машинисткой в разных посольствах в Европе. Она хорошо знала Англию и наш язык. 

В Копенгагене германская контрразведка предложила ей взяться за шпионаж и доставлять Германии военные сведения об Англии. Ее, очевидно, не пришлось долго уговаривать, и в сентябре 1915 года свежеиспеченная разведчица приехала в Англию со шведским паспортом и специальным заданием — собрать информацию о наших средствах воздушной обороны, особенно в Лондоне. 

Последующее официальное расследование установило, что в тот период войны Германия усиленно старалась определить  слабые места нашей системы воздушной обороны, для того чтобы предпринять крупную воздушную атаку на Лондон. 

Этот план был разрушен, так как Скотленд-Ярд арестовал единственного эксперта, которого подослала германская разведка. Не получая информации, немецкий воздушный флот воздерживался от налета до осени того года, когда была арестована Ева де Бурнонвиль.

Лучше всего соблюдавшейся тайной в Германии был ее союз с Турцией. Если бы союзники своевременно узнали об этой «дружбе», история Дарданелл выглядела бы совсем по-иному. 

Незадолго до начала войны британские судостроительные верфи начали постройку военных кораблей для иностранных государств, в том числе и два бронированных крейсера для Турции. Один из них — «Решадие», который строился на тайнских верфях Армстронга, к началу войны был уже совсем готов, а постройка другого близилась к концу. 

Германская военная контрразведка держала в абсолютной тайне союз Германии с Турцией. Англия знала об этом союзе, но чтобы не нарушить международных законов и нейтралитета, позволила кораблям выйти в море.