Возникновение политологии как науки и как профессионального вида деятельности относится к концу XIX в. В последней трети XIX в. формирующаяся политическая наука была связана с философскими, юридическими и историческими исследованиями. Главными методами, применявшимися в научных исследованиях конца XIX в., были сравнительно-исторический, описательный и формально-логический. Характеризуя методологические основы политической науки первого периода развития политологии, американский политолог Д. Истон отмечал: «Политологи исходили из предположения о практически полном соответствии между конституционными и правовыми уложениями, касающимися прав и привилегий носителей государственных должностей, и их реальными политическими действиями». В целом этот период может быть обозначен как институциональный. Политическая наука в это время носила нормативный характер.

В США в 1920-х гг. новым подходом в политических исследованиях стал бихевиорализм. Появление бихевиоралистского направления стало подлинной революцией в политической науке. В центр исследования бихевиорализм ставит политические факты; единичным политическим фактом выступает поведение конкретных индивидов в политике. Новые направления исследований требовали разработки новых методов. К ним в первую очередь относятся социологические методы сбора данных и математические методы их обработки. Наряду с количественными методами анализа формировался и метод анализа политического поведения.

Середина 1960-х – начало 1970-х гг. отмечаются кризисом бихевиорального подхода. В 1969 г. Д. Истон провозгласил новую постбихевиоральную революцию в политической науке. Суть этой революции сводилась к тому, чтобы преодолеть идеологию эмпиризма, которая была свойственна бихевиорализму, а также уделить большее внимание ценностным ориентациям в процессе познания и их конструктивному развитию, так как научная нейтральность невозможна.

1.2. Интеллектуальные принципы бихевиорализма по Д. Истону

КОММЕНТАРИИ

Известный американский политолог Д. Истон сформулировал следующие основные интеллектуальные принципы бихевиоралистского направления.

1. Закономерность, т. е. поиск единообразных характеристик в политических явлениях и прежде всего в политическом поведении. Результатом этого поиска могут быть выводы или теории, обладающие интерпретационной или прогностической ценностью.

2. Верификация– обоснованность выводов должна поддаваться проверке на основе сопоставления с соответствующим поведением.

3. Методика исследования должна быть надежной и обоснованной с точки зрения фиксирования и анализа поведения.

4. Квантификация – формулирование системы критериев и количественных оценок там, где они целесообразны.

5. Ценности должны быть аналитически дифференцированы от эмпирических данных. Толкование фактов и их этическая оценка – разные вещи.

6. Систематизация знания, т. е. установление взаимосвязи между теорией и исследованием. Исследование без теоретической основы может быть безрезультатным, а теория без эмпирических данных – совокупностью схоластических рассуждений.

7. Интеграция, т. е. осуществление взаимосвязи политических исследований с достижениями других социальных наук.

Характерными чертами политических исследований, ориентированных на изучение политического поведения, стали:

1) отрицание политических институтов как предмета исследований и ориентация на исследование поведения индивидов в различных политических ситуациях;

2) разработка и применение более точных методов сбора, обработки и интерпретации данных;

3) стремление к построению систематизированной эмпирической теории.

В то же самое время в политической науке раздавалось немало критических замечаний в адрес политологии. Например, замечания делались по поводу уподобления политологии естественным наукам. Некоторые ученые продолжали считать политическую науку если не частью философского знания, то родственной ему дисциплиной и потому не принимали бихевио-ралистскую увлеченность эмпирическими данными.

Умеренно-прагматичную позицию по отношению к бихевиорализму занимает Д. Истон, отмечающий, что бихевиорализм внес значительный вклад в исследование личности в политике, электорального поведения, однако его методы менее надежны применительно к исследованиям партийных систем, законодательных органов, избирательных систем и т. п.

Истон различает три периода в развитии политической науки: традиционный, бихевиоралистский и рациональный. «Методологической особенностью традиционного этапа, – отмечает американский политолог, – было стремление к описанию политических процессов и сбору соответствующей информации, а не к созданию всеобъемлющих теорий, объясняющих их закономерности». Истон подробно останавливается на специфике бихевиорализма и теории рационального выбора, которую он называет когнитивной политологией. Господство каждого из методологических направлений в науке знаменовало собой целую эпоху – этап в развитии политической науки. Переход к каждому новому этапу связывается им с неудовлетворенностью исследователей существующими методологическими подходами, которая стимулировала новое видение науки. Так, весьма интересно замечание Истона о кризисе бихевиорализма. Его методологические постулаты не были отвергнуты, но «скорее существенно изменилось... понимание того, какова природа науки». В постбихевиоралистский период, отмечает исследователь, изменилась не только тематика исследований, но и их метод. Ученые стали обращать внимание на поведение индивидов в политике, исходя из допущения об их рациональности.

Если Истон значительное внимание уделяет истории эволюции методологии политической науки, то в работе Алмонда затрагивается вопрос институционального развития политической науки – истории создания научных и учебных учреждений и организаций, специализирующихся на изучении политики, формирования научного сообщества, прежде всего в США и европейских странах, постановке проблем политологических исследований.

Д. Истон. Политическая наука в Соединенных Штатах: прошлое и настоящее[1]

Политологию определяли разнообразными способами – как науку к власти, о монополии на легитимное применение силы, о достойной жизни, о государстве и т. д. Если что-то и характеризует западную политологию в целом, так это отсутствие консенсуса по поводу исчерпывающего определения ее предмета. По причинам, подробно описанным в другой моей работе (Easton, 1981), я предпочитаю определять политологию как науку о том, каким образом принимаются решения, затрагивающие все общество, и почему эти решения считаются обязательными большинством людей в большинстве случаев. Нас, как политологов, интересуют все те действия и социальные институты, которые имеют более или менее прямое отношение к принятию, претворению в жизнь и последствиям властных решений (Easton, 1981). Чтобы понять политическую жизнь, следует обратиться к изучению властного распределения ценностей (ценных вещей) в обществе. <...>

К концу XIX в. в зарождавшейся политической науке господствовало убеждение, что стоит только описать законы, управляющие распределением власти в политических системах, и мы получим правильное понимание функционирования политических институтов. Политологи исходили из предположения о практически полном соответствии между конституционными и правовыми уложениями, касающимися прав и привилегий носителей государственных должностей, и их реальными политическими действиями. <...>

Методологической особенностью традиционного этапа было стремление к описанию политических процессов и сбору соответствующей информации, а не к созданию всеобъемлющих теорий, объясняющих их закономерности. В действительности, однако, исследовательская практика подспудно направлялась теоретическими соображениями. Во многом неосознанно большинство политологов того времени фактически проводили мысль о том, что политический процесс – это гигантский механизм принятия решений. Как выразился один из представителей данного направления М. Фэйнсод, решения есть производное «параллелограмма сил» (Fainsod, 1940). <...>

Термины «бихевиоризм» и «бихевиорализм», хотя и происходят от одного английского слова behavior, имеют мало общего между собой, и их не надо путать. Политология никогда не была «бихевиористской» – даже в период расцвета бихевиоралистского направления. Термин «бихевиоризм» относится к особой теории человеческого поведения в психологии, выдвинутой в работах Дж. Б. Уотсона. Я не знаю ни одного политолога, который придерживался бы этой доктрины. Мне не приходилось встречать среди своих коллег (хотя, возможно, таковые имеются) и сторонников психологической теории Б. Ф. Скиннера, основателя «оперантной» школы в психологии и современного наследника Уотсона. <...>

Бихевиоралистский этап в развитии политологии отличается от предшествовавших по целому ряду параметров (Easton, 1962). Во-первых, бихевиорализм исходит из того, что человеческое поведение имеет распознаваемые единообразные характеристики, которые, во-вторых, могут быть выявлены эмпирическим путем. В-третьих, ему присуще стремление к использованию более строгих методов сбора и анализа информации... В-четвертых, бихевиоралисты были в гораздо большей степени, чем их предшественники, склонны к теоретическим изысканиям. Поиск систематических объяснений, основанных на объективном наблюдении, привел к изменению самого понятия теории. В прошлом теория традиционно имела философский характер. Главной ее проблемой было достижение «достойной жизни». Позднее теория приобрела по преимуществу историческую окраску и ее целью стал анализ происхождения и развития политических идей прошлого. Бихевиоралистская же теория была ориентирована на эмпирическое применение и видела свою задачу в том, чтобы помочь нам объяснять, понимать и даже, насколько это возможно, предсказывать политическое поведение людей и функционирование политических институтов.

Основные усилия теоретиков бихевиоралистского периода были направлены именно на разработку эмпирически ориентированных теорий, которые могли бы применяться на разных уровнях анализа. Так называемая теория среднего уровня должна была, по их замыслу служить средством разработки теорий, охватывающих крупные разделы дисциплины. Например, теория плюрализма власти породила теории демократических систем, игр и общественного выбора (Riker, Ordeshook, 1973).